В России более года тормозится дело о вскрытии чиновниками электронной почты подчиненных

В России более года тормозится дело о вскрытии чиновниками электронной почты подчиненных

Заверенное вскрытие почты

В России уже более года затягивается возбуждение уголовного дела о вскрытии служебной электронной почты сотрудников подведомственного Минкомсвязи ФГБУ "Центр экспертизы и координации информатизации" (ЦЭКИ) — организации, хорошо знакомой ИТ-подразделениям федеральных госорганов в силу ее участия в процессе утверждения ими планов ведомственной информатизации.

По заверению специалиста в области судебной компьютерно-технической экспертизы Дмитрия Жеребкова, с учетом уникальной доказательной базы упомянутое дело может стать знаковым прецедентом в российской судебной практике и даст ответ на общественно значимый вопрос, имеет ли право работодатель читать переписку своих подчиненных — без их ведома и задокументированного согласия. Если делу будет дан ход, а судьи сочтут действия чиновников незаконными, это станет первым в России обвинительным заключением в рамках уголовного разбирательства на тему чтения чужой электронной почты.

Рассматриваемый инцидент касается факта инициированного директором ЦЭКИ Романом Урнышевым вскрытия 16 февраля 2017 г. электронного почтового ящика на рабочем компьютере уволенной им сотрудницы отдела кадров. Договор с ней был расторгнут в одностороннем порядке 10 января 2017 г. К моменту вскрытия ее почты экс-сотрудница вела с руководством ЦЭКИ два судебных разбирательства — о незаконном дисциплинарном взыскании и незаконном увольнении. К первому из них в качестве свидетеля был привлечен вышеупомянутый Дмитрий Жеребков — на тот момент ведущий специалист отдела экспертизы документов по информатизации ЦЭКИ.

Как пояснил Жеребков, уволенная сотрудница была принята на работу по его рекомендации, поэтому он был осведомлен обо всех обещанных ей работодателями выплатах (а не только прописанных в основном договоре) и готов был описать их в суде. Со слов Жеребкова, вскрытие ящика потребовалось руководству ЦЭКИ для того, чтобы дискредитировать его как свидетеля за счет обнаружения в почте уволенной сотрудницы переписку непосредственно с ним на отвлеченные, не связанные с работой темы. Факт приятельских отношений коллег должен был стать доказательством того, что в судебном процессе Жеребков как свидетель не может считаться беспристрастным.

Чтобы содержание переписки можно было представить в суде, его необходимо было нотариально заверить. Поэтому вскрытие почты было осуществлено Евгенией Борониной — и. о. нотариуса Москвы Эльмиры Бахтадзе — в присутствии и при координации первого замдиректора (на тот момент) ЦЭКИ Ивана Чистякова, действовавшего по официальной доверенности Урнышева. Извлеченные данные были представлены в суде Заирой Абасовой — старшим юрисконсультом ЦЭКИ.

Узнав об этой акции от своей коллеги, получившей заверенную нотариусом копию переписки в суде, Дмитрий Жеребков посчитал, что в данном случае Урнышевым и Чистяковым была нарушена тайна его личной переписки, в то время как Абасова неправомерно распространила касающиеся его сведения личного характера среди третьих лиц. "У Урнышева, Чистякова и Абасовой отсутствовали судебное решение или согласие хотя бы одного из участников на нарушение тайны переписки и неприкосновенности частной жизни, что является явным нарушением статьи 23 Конституции России, подпадающим под статьи 137 и 138 Уголовного кодекса", — рассуждает Жеребков. Максимальное наказание по обеим — лишение свободы на срок до четырех лет.

На основании этих фактов и выводов Жеребков в марте 2017 г. написал заявление о нарушении своих конституционных прав в Симоновскую межрайонную прокуратуру. На момент публикации материала по этому заявлению проводится очередная доследственная проверка, официально отведенный на которую 30-дневный срок уже истек.

В осуществляющем проверку Симоновском межрайонном следственном отделе Следственного управления по Южному административному округу Москвы сообщили СМИ, что информацию о результатах проверки необходимо запрашивать в Главном следственном управлении Следственного комитета России по Москве. На сайте этой организации в разделе для СМИ отсутствует электронный адрес для связи; на телефонные звонки по опубликованному номеру никто не ответил.

В чем уникальность ситуации

Как рассказал Жеребков, уникальность истории со вскрытием его переписки с коллегой заключается в том, что его оппоненты с помощью нотариуса сами на себя собрали доказательную базу совершенных ими неправомерных действий и даже сами отнесли улики в суд.

"Разбирательства по статьям 137 и 138 Уголовного кодекса России достаточно редки в силу своей бесперспективности из-за сложной доказуемости преступлений, — отмечает Жеребков. — В лучшем случае удается установить факт чтения физической почты, когда одна пожилая соседка таскает конверты из ящика другой". Что же касается чтения чужой электронной почты, то, по данным Жеребкова, прецедентов вынесения в России обвинительных судебных решений в рамках уголовных дел на этот счет пока не было.

"Впечатляют детали, — говорит Жеребков. — Нотариально заверен факт, что заинтересовавшие работодателя электронные письма были предварительно помещены на компьютере в папку "Для нотариуса", т. е. некто сначала исследовал все содержимое почтового ящика уже месяц к тому моменту уволенной сотрудницы, после чего выбрал письма однозначно личного характера".

Ящик рабочий, а переписка личная?

Несмотря на то, что руководство ЦЭКИ вскрыло рабочий ящик на собственном почтовом сервере, Жеребков уверен, что вторжение произошло именно в частную жизнь. В его понимании работодатель владеет этим ящиком примерно в той же степени, в какой клиентскими ящиками владеют почтовые сервисы Mail.ru, "Яндекса" или Google, а банковскими ячейками — финансовые организации. Сами ящики являются собственностью компаний, а вот их содержимое целиком и полностью принадлежит частным лицам.

"Здесь необходимо различать имущественные права собственника оборудования и каналов связи, и конституционные права граждан России, — поясняет Жереьбков. — Например, в статье 63 "Тайна связи" федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ "О связи" прямо указано, что "осмотр почтовых отправлений лицами, не являющимися уполномоченными работниками оператора связи, вскрытие почтовых отправлений, осмотр вложений, ознакомление с информацией и документальной корреспонденцией, передаваемыми по сетям электросвязи и сетям почтовой связи, осуществляются только на основании решения суда, за исключением случаев, установленных федеральными законами"".

Таким образом, рассуждает Жеребков, возможность стороннего ознакомления с почтой должна быть отдельно и в явном виде оговорена, а участники переписки должны дать согласие на знакомство с ее содержанием третьих лиц. В случае публичных сервисов это реализуется с помощью пользовательских соглашений, а в случае с рассматриваемой историей — ремарками в трудовом договоре или других локальных нормативных документах, с которыми работники должны быть ознакомлены под подпись в соответствии со статьей 22 Трудового кодекса РФ.

И Жеребков, и его уволенная почти два года назад коллега подтвердили, что в их договорах никаких пометок на этот счет не было. Более того, после расторжения трудового договора бывшего работника и работодателя больше не связывают никакие обязательства, и в этом отношении уволенный работник ничем не отличается от любого другого гражданина России, никогда не работавшего в этой организации, отмечает Жеребков.

"Судебная практика Европейского суда по правам человека подтверждает эту точку зрения, — заверяет Жеребков. — Работодатель имеет право на доступ к тайне переписки только в том случае, если на это получено согласие работников, либо они соответствующим образом уведомлены о такой возможности".

Позиция руководства ЦЭКИ

Со слов Дмитрия Жеребкова можно было заключить, что в ходе досудебных разбирательств руководство ЦЭКИ какие-либо аргументы изложенным соображениям противопоставить не смогло. Жеребков заверяет, что в качестве единственного доказательства правомерности своих действий оно представило выписку из внутреннего приказа по ЦЭКИ от 21 ноября 2016 г., утверждающего правила внутреннего трудового распорядка в учреждении.

Один пунктов этого документа запрещает "использовать в личных целях инструменты, приспособление, технику и оборудование работодателя, а также предоставленный учреждением адрес электронной почты". Однако, как обращает внимание Жеребков, последнее письмо в его переписке с коллегой датировано 6 октября 2016 г. То есть после появления упомянутого приказа переписка больше не велась.

Комментарий стороннего юриста

Старший юрист трудовой практики Bryan Cave Leighton Paisner Russia (ранее в России — Goltsblat BLP) Юрий Иванов подтвердил, что рассматриваемая ситуация действительно является рискованной для работодателя и его руководства.

"С одной стороны, рабочая (корпоративная) почта работника — это инструмент, предоставленный ему работодателем для выполнения трудовых обязанностей, — поясняет Иванов. — Этот инструмент является собственностью работодателя, как и результаты труда работника". С этой точки зрения является очевидным, что работодатель имеет безусловное право доступа к своей собственности — корпоративному почтовому ящику.

"Тем не менее, с другой стороны, статья 23 Конституции РФ гарантирует работнику, как и любому другому гражданину, право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, ограничение которого допускается только на основании судебного решения, — продолжает юрист. — При этом важно заметить, что Конституция гарантирует тайну не личной переписки, а любой переписки вообще. Более того, как это ни парадоксально, Трудовой кодекс РФ не содержит положений, которые бы обязывали работника использовать предоставленное ему работодателем оборудование и инструменты исключительно в рабочих целях — кодекс лишь обязывает работника бережно относиться к такому имуществу. Следовательно, если трудовым договором или локальными актами работнику не запрещено использовать корпоративную почту в личных целях, в почте вполне может на законных основаниях оказаться информация личного характера. В этом контексте, получение работодателем доступа к переписке, пусть и осуществленной с рабочей почты, своего работника без его согласия или решения суда, не соответствует закону".

По заверению Юрия Иванова, чтобы иметь законный доступ к содержанию корпоративной переписки по электронной почте, работодатели включают либо в трудовой договор с работником, либо в локальные нормативные акты, положения о том, что корпоративная электронная почта и переписка по ней являются собственностью работодателя, почта должна использоваться работником только для целей исполнения трудовых обязанностей и не должна использоваться для личной переписки, а также что работодатель в любой момент имеет право проверять содержание электронной переписки работника. В такой ситуации, получается, что вся рабочая информация является собственностью работодателя, а не работника, личной информации в почте быть не должно, а кроме того, переписка заведомо для работника не является тайной.

"В рассматриваемой ситуации, при отсутствии вышеуказанных или подобных им положений (хотя бы части их) в трудовом договоре, должностной инструкции работника или в локальных нормативных актах работодателя, с которыми работник был ознакомлен под роспись, действительно, существует риск того, что следствие пойдет по формальному пути, будет ссылаться на статью 23 Конституции РФ и попытается привлечь работодателя и его должностных лиц к ответственности, — заключает юрист. — Также в суде работник сможет ссылаться на недопустимость использования корпоративной почты как доказательства, полученного с нарушением закона".

Почему уволили сотрудницу ЦЭКИ

Роман Урнышев возглавил ЦЭКИ в июне 2016 г. (изначально в качестве и. о. директора). По заверению Жеребкова, вступив в должность, Урнышев начал оптимизировать коллектив под себя. В частности, он стал выдавливать с работы вышеупомянутую сотрудницу отдела кадров.

На сайте открытого электронного сервиса "Онлайнинспекция.рф" можно обнаружить ее обращение за консультацией от 1 сентября 2016 г. В этот день она была ознакомлена с приказом Урнышева о применении к ней дисциплинарного взыскания в виде замечания. "Считаю, что указанное выше дисциплинарное взыскание было применено ко мне в качестве оказания на меня давления, в связи с тем, что… мною были обнаружены факты грубого нарушения трудового законодательства РФ (а именно — наличие сотрудников, не работающих в ФГБУ "ЦЭКИ", но регулярно получающих зарплату из бюджетных средств за выполнение государственного задания), о чем [Урнышев] был извещен мной в служебной записке", — говорится в обращении. В разговоре с CNews экс-сотрудница ЦЭКИ свое авторство этого текста подтвердила.

Как говорит Жеребков, схема, описанная в обращении, широко используется в органах государственной власти. "Поскольку численность работников министерств ограничена, да еще и регулярно подвергается сокращению, некоторые люди фактически работают в министерствах, а числятся и получают зарплату при этом в их подведомственных организациях, — отмечает он. — В ходе переписи рабочих мест организации уволенная сотрудница обнаружила, что фактически более трети числившихся на тот момент сотрудников ЦЭКИ в организации никогда не появлялись. Именно служебная записка на имя Романа Урнышева, сообщающая об этих нарушениях, фактически и привела в результате к ее увольнению".

Отметим, что до своего увольнения сотрудница ЦЭКИ успела получить еще несколько дисциплинарных взысканий. Оба вышеупомянутых суда с руководством ЦЭКИ она в итоге проиграла.

Хронология волокиты

Заявление Жеребкова в Симоновскую межрайонную прокуратуру, написанное им, напомним, в марте 2017 г., сначала было направлено на проверку в ОМВД по Даниловскому району Москвы, хотя с точки зрения заявителя это было нарушение уголовно-процессуального кодекса России. "Там по заявлению дважды выносились отказы в возбуждении уголовного дела, признанные в дальнейшем незаконными органами надзора", — говорит Жеребков.

После этого 15 декабря 2017 г. зампрокурора Симоновской межрайонной прокуратуры Юрий Ходыревский письменно сообщил Жеребкову, что его заявление было передано в Симоновский межрайонный следственный отдел (МРСО) Следственного управления по Южному административному округу Главного следственного управления Следственного комитета РФ по Москве.

В марте 2018 г. Симоновский МРСО вынес постановление о проведении доследственной проверки. По ее итогам в возбуждении дела было отказано.

Тогда 1 октября 2018 г. Жеребков написал заявление на имя прокурора Симоновской межрайонной прокуратуры, старшего советника юстиции Давида Цабрия, в котором аргументировано попросил отменить постановление об отказе и вынести мотивированное постановление о направлении материалов доследственной проверки в следственный орган для возбуждения уголовного дела.

В ответ на это обращение первый зампрокурора Симоновской межрайонной прокуратуры Олег Акатов 15 октября 2018 г. письменно сообщил Жеребкову, что решение Симоновского МРСО признано незаконным и необоснованным, в связи с чем отменено. При этом материалы заявления Жеребкова направлены руководителю Симоновского МРСО Гаяру Абдюханову для организации дополнительной проверки. О ее результатах Жеребкову должны были сообщить из МРСО. На момент выхода публикации Жеребкову ни о чем не сообщили.

Cnews